Чужие голоса - слова, обрывки диалогов - перебивали друг друга в его голосе. Он не мог проснуться, но и упасть в беспамятство тоже не мог.
Так он промучался ночь и весь следующий день, пока горячка не спала. И он, обтираемы от пота врачом, не провалился в беспробудный сон.
Его разбудил звон. Он не сразу понял, откуда звук. Обернулся. Из открытого окна доносился гомон. Бил корабельный колокол. Оне не слышал шума волн, но Душа его устремилась туда - к солнцу и свету - где плескалось море. Он хотел вскочить на ноги и побежать к этому образу и счастью, что тот нес. Его тело - грузное, налитое после перенесенной болезни - не давало ему подняться к солнцу, морю, свету и звуку, что сулил жизнь.
Он горевал по возможности осуществить желаемое. Он сетовал на свою немощность и болезнь. Он гневался на беспомощность.
Кто-то звал капитана. Он не сразу вспомнил, что зовут его. Кто-то вошел в каюту. Он не сразу вспомнил лицо. Он понял, кто это, когда посетитель заговорил, наказал поправляться и возвращаться на вахту и в строй. Никто не упрекает его и не сетует на его временную невозможность исполнять обязанности. Все хорошо. Он может поправляться без спешки. И продолжить свое дело, когда войдет в силу. Торопливость лишь навредит.
(24 мая'24)